Приплывает, еле двигая плавником

Приплывает, еле двигая плавником, 

говорит, от немоты отойдя не слишком, 

у меня теперь отдать тебе - ничего,

даже голос предложить - осмеёшь же - такой неслышный

стал, осипнув от молитв и от горьких клятв, 

что рассыпала ему, как в спальню цветы до ложа,

где теперь он спит, а рядом его жена, 

и покоя их никто уже не тревожит.



Я смотрю, как слезы капают - жемчуга -

на ее ладони белые, вижу горе,

и ей вторят волны, режущие мне грудь,

и ей вторит, боли девичьей вторит море,

и не можется мне глупой не помогать,

раз хранить беду и счастье работу дали.



Я ей капаю в напиток прозрачный яд,

что ей вены взрежет пламенем острей стали,

доберется лапой жадною до груди,

вырвет сердце ее ласковое - прочь жалость.

Принц, ее не полюбивший, не пощадил,

нелюбви своей вонзив в нее злое жало,

значит мне жалеть не нужно ее вдвойне,

только колет в клетке ребер чертовски сильно,

и не хочется мне цену ей говорить,

пусть она помочь сама же меня просила.



Варево готово от бед мое,

выпьешь - и уйдет боль, уже не тронет.

Она преподносит мне алый ком

вырванного сердца

в своей

ладони.